Льготы по ГОСТу

Федеральное агентство по техническому регулированию и метрологии разрабатывает концепцию повышения качества промышленной продукции, на основе которой потом предлагается принять ряд специальных мер ("дорожную карту").

Она будет влиять на все отрасли, но прежде всего на авиа- и судостроение, автопром и радиоэлектронику.

Качество предприятиям будут прививать через госзакупки, условия предоставления финансовой поддержки, доступа на рынок и другие требования. Об этом "РГ" рассказал руководитель Росстандарта Алексей Абрамов.

Алексей Владимирович, а стоит ли государству так глубоко погружаться в вопросы качества? Ведь каждое предприятие само больше чем кто-либо заинтересовано в качестве своей продукции, иначе оно не выживет.

Алексей Абрамов: Мы посмотрели зарубежную практику и увидели, что правительства большинства развитых стран поддерживают производителей, нацеленных на постоянное совершенствование качества своей продукции.

По такому пути пошла Япония после войны, а за ней США, увидевшие угрозу захвата ряда рынков именно японскими товарами. И уже с 2000-х активно внедряет и пропагандирует идеологию качества Китай, перед которым после длительного периода экспансии дешевых товаров встала задача конкурировать с серьезными производителями Европы и США.

На наш взгляд, этот опыт сейчас как никогда востребован в России. Самое время обеспечить потребителя качественными и недорогими товарами российского производства и как можно больше увеличить экспорт. Поэтому мы хотим использовать в комплексе все известные и, может быть, еще не известные инструменты поддержки производителей качественной продукции.

Насколько они затратны?

Алексей Абрамов: От бюджета они затрат почти не потребуют. Государство должно быть в этом смысле не "слоном в посудной лавке", а очень аккуратным арбитром, той стороной, которая должна выявлять лучшие практики и их поддерживать.

Как, например?

Алексей Абрамов: Государство не должно приобретать товары премиум-сегмента, но качество закупаемой продукции должно максимально удовлетворять усредненные потребности, говорим ли мы об оборонном заказе или о закупках для нужд социальных учреждений.

Прямых ссылок на стандарты при описании объекта закупки разве недостаточно?

Алексей Абрамов: Пока еще этот институт только запускается (ссылки на стандарты обязательны с 1 июля. — Прим. ред.). Мы рассчитываем, что сможем развернуть систему госзакупок в сторону инструментов стандартизации, а систему стандартизации использовать для того, чтобы постепенно повышать требования к закупаемой продукции. Если где-то еще нет стандартов, будем их разрабатывать для госзакупок.

Мы хотим получить обратную связь. Сейчас госзаказчики могут применять, а могут и не применять стандарты. Для них это такая вольница, и ни мы не знаем их потребностей, ни они не знают о возможностях использования стандартов в закупочной деятельности. Мы должны проанализировать вместе с ключевыми заказчиками их потребности, и понять, достаточно ли существующих документов, и вместе выстраивать планы. Но говорить, что этого достаточно для существенного повышения качества производимой продукции в стране в целом, еще рано.

Но подтягивать качество, ужесточая стандарты, можно?

Алексей Абрамов: По крайней мере, сначала мы сможем увидеть, что за те же деньги будем покупать больше продукции и при этом надлежащего качества.

А дальше можно действовать в рамках "технологического коридора". Многие государства через симбиоз госзакупок и системы стандартизации определяют приоритеты развития в научно-технологической сфере, фактически задают будущий технологический профиль страны — к такому-то году мы должны освоить определенную технологию, получить соответствующую компетенцию, научиться производить такую продукцию.

Например, именно так американцы освоили добычу сланцевого газа. Они использовали инструменты своей федеральной контрактной системы, чтобы спланировать и профинансировать соответствующие разработки, одновременно внедряли операционные стандарты добычи, стандарты на оборудование и инфраструктуру.

Стандарт — сложный документ. И если сейчас участники госзакупок умудряются обходить все мыслимые ценовые ограничения, то ГОСТ им обойти будет еще проще. Разве нет?

Алексей Абрамов: Понятно, что, записав в техническом задании ссылку на стандарт, заказчик далеко не всегда может быть уверен, что продукция действительно ему соответствует, и поставщик его не обманывает. Особенно в условиях длящихся поставок, регулярных в течение года. Я думаю, в этих условиях государственный заказчик должен привлекать специализированные организации, которые будут оценивать периодически качество продукции, в том числе с использованием лабораторных методов.

Да, это может привести к издержкам для бюджета. Но когда у нас миллиарды тратятся на покупку той или иной продукции или услуг, наверное, можно изыскать небольшие средства на контроль качества.

Речь может идти о новой контрольно-надзорной службе?

Алексей Абрамов: Нет. Это обязанность госзаказчика, и все риски лежат на нем. Если его проверяют и выясняют, что он тратит деньги не пойми на что — у него должны быть проблемы. Отдельного госконтроля не надо.

А если госзаказчик привык работать с определенным поставщиком, а тут ему нужно на стандарт ссылаться, кто помешает ему заявить, что у него закупки уникальные?

Алексей Абрамов: Конечно, не во всех случаях стандарты применимы. Ни в одной стране нет абсолютно законченной системы стандартизации. Стандарты всегда догоняют реальную практику. Поэтому мы достаточно гибко прописали, что если заказчик считает невозможным применить стандарты, он должен это публично обосновать. И тогда нужно быть готовым доказывать это коллегам из ФАС и Счетной палаты, которые будут более пристально смотреть на такие вещи. Если видно, что заказчик лукавит, такие контракты будут отсекаться.

проверка техрегламентом

Алексей Владимирович, рассматривается ли возможность повысить значимость критериев качества за счет снижения значимости цены при госзакупках?

Алексей Абрамов: На самом деле, у заказчиков есть возможности поставить определенный уровень качественных показателей, чтобы получить в итоге качественную продукцию.

Но есть и риски, потому что если приходит поставщик, который в два раза снижает начальную цену торгов, то он, скорее всего, выиграет, независимо от каких-либо критериев… Нужно проанализировать, как часто выходит так, что в результате такого демпинга государство получает совершенно неадекватных поставщиков, которые не выполняют свои обязательства и с ними потом приходится судиться. Или привлекаются субподрядчики, которые вынуждены экономить на всем, в то время как победитель торгов в легкую получает маржу посредника.

В целом госзакупки могут стать главным инструментом в борьбе за качество?

Алексей Абрамов: Не только. Мы считаем, что условием оказания какой-либо господдержки должно стать использование компанией сертифицированных систем менеджмента. Они могут быть нацелены на достижение разных задач — от совершенствования внутренних бизнес-процессов до сокращения негативного влияния на окружающую среду.

Понятно, что есть хорошие директоры, которые контролируют качество на всех этапах, пытаются идти на шаг впереди конкурентов. А есть компании, работающие по старинке. Если государство им выделяет какие-то ресурсы, оно должно что-то требовать взамен. Не должно быть такого, что государство просто дает деньги ради того, чтобы поддерживать существование или даже развитие неэффективного бизнеса — нужно одновременно предъявлять встречные требования по повышению его конкурентоспособности. Это могут быть условия госзакупок, предоставления финансовой поддержки, доступа на рынок и другие требования, которые должны вводиться ступенчатым образом — все выше, жестче, строже.

В обмен на господдержку бизнесу будут предъявлять встречные требования — все выше, жестче, строже

Такие правила сейчас уже применяются для предприятий, участвующих в гособоронзаказе. В техрегламенте по безопасности пищевой продукции прописано внедрение основных принципов системы менеджмента качества. Но все это пока не системно, не комплексно: кто-то что-то делает, кто-то что-то не делает, в итоге это приводит к некоторой расхлябанности.

Это касается не только крупных заводов, но и любых компаний, получающих господдержку, в том числе по линии Федеральной корпорации по развитию малого и среднего предпринимательства.

Почему бы просто не возродить госприемку на предприятиях?

Алексей Абрамов: Мне кажется, это тупиковый путь, еще раз наступать на те же грабли совершенно не хочется. Если продукцию этого предприятия государство не потребляет напрямую, оно не будет заинтересовано в эффективном контроле. А вот ресурсов такая система потребует много.

Предполагаются ли какие-то изменения в порядке сертификации?

Алексей Абрамов: Мы сейчас готовим новую национальную систему сертификации, которая должна заменить систему ГОСТов, созданную до закона о техническом регулировании. В этой новой системе будут работать органы по сертификации и испытательные лаборатории, находящиеся в ведении Росстандарта, и частные компании, которые будут отвечать новым правилам и пройдут необходимую квалификацию. Рынок услуг по сертификации, по испытаниям сегодня нуждается в мощном добросовестном операторе, создание которого возможно при участии государства. Для этого мы планируем использовать существующую инфраструктуру ЦСМ Росстандарта, которые работают почти в каждом регионе. В наиболее крупных городах будут созданы органы по сертификации и испытательные лаборатории.

Планируется ли ужесточение ответственности за нарушение техрегламентов?

Алексей Абрамов: Сейчас готовится новая редакция Кодекса об административных правонарушениях, и мы участвуем в этой работе. А сейчас все понимают, что даже если тебя поймают, ты легко откупишься невысоким штрафом.

Сокращаются количество проверок и полномочия контролирующих органов, контроль становится очень прицельным, проверки проводятся только в отношении тех компаний, по которым из разных источников установлена почти стопроцентная вероятность выявления нарушений. В этой ситуации только очень серьезные наказания будут играть профилактическую роль для остальных игроков на рынке.

Насколько сильно будут повышены штрафы?

Алексей Абрамов: Думаю, они должны дифференцироваться в зависимости от тяжести нарушения.

Штрафы и сейчас по ряду составов кажутся высокими, но по факту оказывается, что их невозможно применить, потому что контролеру нужно доказать не только факт нарушения техрегламента, но и конкретный вред, причиненный конкретному гражданину. То есть принести справку о том, что кто-то отравился или у кого-то машина сломалась. Хотя, на наш взгляд, любое нарушение техрегламента уже означает вред или риск этого вреда, доказывать это уже не нужно.

Мы в этом смысле хотим, чтобы у контролеров были реальные возможности для привлечения нарушителей к ответственности.

Второе, с чем мы сталкиваемся и что тоже негативно влияет на дисциплину на рынке, это практика снижения в судах размеров уже назначенных штрафов, иногда ниже минимальной планки этого штрафа. Да, могут быть смягчающие обстоятельства в отношении конкретного человека, но, по нашему мнению, применять эти основания к юрлицу неверно. Мы надеемся, что будут реальные санкции с их надежной защитой в случае судебного обжалования. Когда никто не оспаривает, что нарушение имело место.